Зачем ты выкрасился в белый,
Зачем ты щеку проколол?
Как Моисеев ошалелый,
Предал волшебный рок-н-ролл.
Ты выглядишь так некрасиво,
Намазав маслом свою грудь.
Выносишь огнемет игриво.
Бензин в тебя бы плескануть.
И, как всегда, на этой сцене
Меня унизишь ты при всех.
Стоять мне раком, на прицеле
Фанатских камер для утех.
И, оседлавши членопушку,
Стоящую сейчас в тени,
Ты будешь, словно потаскушка
В оргазме, распылять огни.
И те, с кем ночи ты проводишь,
Не стоят родинки моей.
Ты групи пачками приводишь,
Считая, что так веселей.
А эти оба раздолбая,
С гитарами наперевес,
Гей обстановку нагнетают,
А ты участвуешь, балбес.
Впервые вижу человека,
С кем разделил бы я судьбу,
Кого люблю уже полвека,
А он: "видал меня в гробу!"
Но скоро стану я счастливым,
И пусть мне грустно иногда,
Почувствую себя любимым,
Тебя похитив навсегда.
Я приготовил все, как надо,
В подвале дома моего.
Я заслужил свою награду!
Тебе ж не светит ничего.
Прикован будешь ты навечно.
Тебя на дыбу подниму.
Сам буду гладить твои плечи
И торс твой сильный обниму.
А ты сначала будешь биться,
Кричать, ругаться на меня.
И отправлять меня лечиться,
День, в кой пришел ко мне, кляня.
Но я останусь непреклонный,
Себя я буду ублажать.
А ты стоять в тисках склоненный
И мыслить только, как сбежать.
И будут зимами сменяться
Года, что ты пропал для всех.
Я буду про себя смеяться,
Имея куклу для утех.
Тебя сломаю, как орешник.
Тебя, как ветошь, разорву.
Я знаю, что я "мерзкий грешник",
Нельзя держать талант в плену.
Я закупился хлороформом
И «нитрес» в виски подмешал.
Купил тебе я униформу,
В дурдоме мне мед брат продал.
Как только тур мы откатаем,
Тебя я в гости позову.
Мы у камина поболтаем,
Потом с тобой курнем траву.
Ты выпьешь всю бутылку виски,
Тебя я сонного свяжу.
В подвал стащу, где стены склизки,
И к стулу крепко привяжу.
Пройдут года, пройдут столетья.
Тебя когда-нибудь найдут.
Кого при жизни били плетью,
Над кем чинили самосуд.
Натешившийся самолюбьем,
Повешусь рядом на крюке.
А ты один, совсем в безлюдье,
Помрешь в мученьях и тоске.
И мысли, будто бы в горячке,
Пришли мне вовсе неспроста.
Пашу в Рамштайне, как "батрачка",
А сам сгораю от стыда.
Но все когда-нибудь проходит,
Я карму злую разорву.
Ко мне и Рихард в дом приходит,
И Шнайдера я позову.
Я прокопал в подвале ниши,
Куда вас спать всех уложу.
Ваш крик никто не будет слышать,
За этим я уж прослежу.
Так издеваться над друзьями
Способен только человек,
Которому на днях бадьями
Лил самогон фанат-узбек.
***
Проснувшись в ужасе и крике,
Флакон давай друзьям звонить.
Расплакался он в трубку Рихе
И обещал вообще не пить!
Конец.