Не соглашался Пауль на садизм,
И очень долго он сопротивлялся.
Но доведет любого Рихин эгоизм,
И Ландерс потихонечку сдавался.
*
Настраиваясь, ночью он не спал,
А представлял, как это сможет сделать.
Похоже, Круспе Пауля сломал,
И с этим ничего уж не поделать.
*
Представив, как он плеткой будет бить
Красивое, податливое тело,
Ох, как хотел он Круспе разлюбить,
Но делал это очень неумело.
*
- Ведь Рихард делал все, что я просил,
А я сижу один и упиваюсь эгоизмом.
За все его промашки я простил,
А он мечтал: «Всё кончится садизмом».
*
Ведь многого не просит у меня,
Всего-то нужно отхлестать его ремнями.
Боюсь я боли, словно адского огня,
И разум с совестью становятся врагами.
*
Но делать нечего. Беру я в руки хлыст,
Мой милый просит жесткие страданья.
Не понимаю этих ласок смысл,
Но что ж, исполню я любимого желанье.
*
И вот связал его и бросил на кровать,
А сам стою с проклепанною плетью.
Он просит еще кляп ему впихать.
Боюсь я, вдруг закончится все смертью.
*
Не представляю, как мне это пережить,
Как вытерплю все эти я мученья,
И как смогу я с этим дальше жить.
Но Круспе все-таки получит наслажденье.
*
И не уйму душевную я боль,
И сердце мое кровью обольется,
Когда войду в отвратную мне роль.
Но Рихард ждет, и бить его придется.
*
И нет дороги мне уже назад.
Лежит любимый, связанный веревкой.
Зажмурившись, луплю я наугад,
Выходит у меня всё так неловко.
*
В ответ я слышу только легкий стон,
Он смотрит на меня просящими глазами.
Красив мой милый, словно Аполлон,
Его уродую своими же руками.
*
Но взгляд его сменился на другой -
Уже не просьба, только похоть и желанье.
И хриплый голос: - Жестче, дорогой,
Ведь я мужик, а не хрустальное созданье.
*
Он крикнул, что не хочет больше ждать,
И с губ его сорвались оскорбленья.
И заставляет меня, сволочь, вспоминать
Все, что принес за жизнь мне униженья.
*
И вот над ним я руку заношу;
В удар вложил я все мое презренье.
О Господи, я помощи прошу!
Что делаю? Я совершаю преступленье.
*
И плётка чертит на спине его узор
Тот, что в кошмарах вечно будет сниться.
Зато у Рихарда совсем блудливый взор,
И я вдруг начинаю сильно злиться.
*
Меня заставил через совесть преступить,
Я буду теперь месяц убиваться.
А Рихард заставляет повторить,
Он хочет этой болью упиваться.
*
Он крикнул мне в лицо, что я дурак,
Как розовый, противный, толстый мишка.
Веду себя как баба, как мудак,
И выгляжу я как его сынишка.
*
Ну все, зараза, ты теперь попал,
Сейчас получишь, сволочь, на орехи.
Давно ты истязания искал.
Отпизжу гада для своей потехи.
*
И, отхлестав до ссадин, до крови,
Его с кровати я ногами скинул.
И об палас он щеку раскроил,
А я перевернул его на спину.
*
- О да! - в ответ услышал тихий стон. -
Ты вспомни, как со Шнаем я сношался.
Ох, зря мне это вспомнил он,
Мой страх ушел, и я заулыбался.
*
Подняв за волосы любимого с ковра,
Ему пощечину отвесил неплохую.
Он понял вдруг, что это не игра,
И Пауль Ландерс сильно зверствует, лютует.
*
За губы укусил я до крови,
Ему я в рану поцелуем впился.
Пощады у меня ты не проси.
И чувствую, Ришаня мой забился.
*
Я встал и дал ему ногой в живот,
От боли сразу он в комок свернулся,
Не ожидал такой он поворот.
Я очень ему мило улыбнулся.
*
На спину его снова положил
И пытку очень злую приготовил.
Его в наушники, да радио включил,
Решил пытать его уже без крови.
*
Врубив на всю катушку поп-канал,
Смотрел в его глаза и усмехался.
Там Джастин Бибер что-то завывал,
А Рихард очень страстно вырывался.
*
И вдруг взмолился о пощаде он,
Но я, не сдавшись, продолжал мученья.
Ну, кто из нас двоих теперь смешон?
Молить теперь кто должен о прощенье?
*
Шипя от боли, руки он поднял,
И, крепко обхватив меня за шею,
С любовью, с благодарностью обнял,
А я опять о сделанном жалею.
*
Я, сняв наушники, веревки развязал,
Потер ему затекшие колени.
«Спасибо, милый» - мне он прошептал.
Он кайфовал, и это без сомнений.
*
Мы долго целовались на полу,
Так нежно, без рывков и без напоров.
Я в жизни этот ужас не приму,
А Ришке это в кайф, без разговоров.
*
Он получил свое, чего так добивался.
Что до меня - я сильно пострадал.
Я вижу в снах, как он меня боялся,
И эту битву с ним я проиграл.